Джемаа-эль-Фна. Площадь мертвых, дарящая радость

Нам дали свободное время, вывели в ряды большого сука (рынка), и отпустили в свободное плавание.

Я сказала, что рынок «большой»? Я оговорилась, рынок просто огромный. Сувениры, одежда, обувь, ковры. От обилия красок и запахов кружилась голова. Не люблю я долго ходить по магазинам и рынкам, это меня утомляет, а назойливые продавцы начинают быстро надоедать. Не понимаю тех людей, которым нравится долго торговаться, прицениваться к каждой вещи. Да, я торгуюсь, но всегда по делу, если вещь мне действительно нужна и понравилась. Купила я себе небольшой коврик и зеркало, отделанное в марокканском стиле металлом и верблюжьей костью. И решила выходить на «свежий воздух».

Но в какую сторону идти, я попала в настоящий лабиринт из торговых рядов и палаток. Но тут вспомнила я наставления для заблудившихся, что надо ориентироваться на минарет Кутубии, он, яко бы, виден из любой точки города, а где-то недалеко от него и наш отель. Но не тут-то было, стены домов стоят так близко друг к другу, что разглядеть можно только узкую полоску синего неба.

Тогда я просто направилась вдоль базара в сторону площади Джемаа-эль-Фна, ведь все дороги в Марракеше ведут на главную площадь города.

Вот она залитая ярким солнцем Джемаа-эль-Фна . Где-то здесь совершались казни, и отрубленные головы преступников, засоленные местными евреями, выставляли для всеобщего обозрения на утыканной гвоздями стене. Название у площади соответствующее — «Собрание мертвых». Солнце было еще высоко, людей на площади было мало, а может отсутствие толп народа объясняется тем, что на этот день не было запланировано ни одной казни? Но, скорее всего факиры, шпагоглотатели и гадалки просто отсыпались после ночной смены. Не успела я выйти на площадь, как тут же была атакована ватагой ребятишек, требовавших мзду, за проход по их территории.

Пришлось откупаться конфетами, но они не ограничились несколькими штуками, а просто вырвали весь пакет из моих рук и скрылись за ближайшим лотком продавца сока. Точно, побывать в Марокко и не испить свежего апельсинного сока из грязного стакана уличного торговца это непростительный грех для путешественника.

А вот и они… Шипят, извиваются, пляшут под дудочку заклинателя змей. Змеи — моя слабость, не могу просто пройти мимо, обязательно остановлюсь и пообщаюсь. Черненькие стройненькие кобры не отрываясь смотрят на своего повелителя, и совсем не обращают внимания на любопытных туристов, которые, осмелев, присаживаются буквально в полуметре от своей смерти. Говорят, что бы играть часами на дуде, заклинатели потребляют огромное количество масла, не понимаю, как это связано.

Тут же снуют зазывалы, предлагающие сфотографироваться со змеей. Настойчивый парень эту змеюку мне и на шею наматывал, и об лицо умудрился змеей потереть, расхваливая качество ее шкурки. Не соблазнил. Но наиболее страшными, страшнее кобр, мне показались меланхоличные змеищи, свернувшиеся толстыми кольцами. Они никак не реагировали за звуки музыки, и лишь исподлобья разглядывали окружающих, казалось, что они выбирают себе жертву. Животный ужас заставлял меня держаться от них подальше. Кто они? Может это гадюки-щитомордники? От созерцая змей меня отвлек какой-то лепет за спиной. Обезьянка сидела на плече бомжеватого гражданина и трогательно тянула ко мне лапку. Я судорожно зашарила по карманам. Есть! Несколько конфет уцелело после набега мальчишек. Обезьянка вежливо взяла конфету, аккуратно развернула ее и с блаженным видом засунула угощение за щечку. Тот же маневр с протянутой лапкой проделал и ее хозяин. На этот раз отделалась сигаретой. Глубоко затягиваясь ароматным дымом, обезьяний «папа» поинтересовался, как поживает наш Путин, как разрешился конфликт с Грузией. Попутно ругнул Соединенные Штаты. Вот, это да! Оказывается, на площади Джемаа-эль-Фна обсуждают внутреннюю и внешнюю политику России.

— Деньги давай! — стали наперебой требовать они.

— Денег нет,- привычно отмахнулась я.

— Ты нас фотографировала, ты должна нам платить!

— Ребята, вы ошибаетесь, я вас вижу в первый раз, — и, развернувшись, уже хотела уйти, когда почувствовала на своем плече наглую руку. И вдруг слышу, как кто-то внутри меня закричал жалким испуганным голоском: «ПОЛИЦИЯ! ПОМОГИТЕ!». Как ни странно, это помогло, хотя полиция так и не появилась, но люди на площади мигом повернули головы в мою сторону. Вымогатели, злобно выругавшись, оставили меня в покое, и пошли искать другую жертву. Всё, с меня на сегодня хватит впечатлений, возвращаюсь в отель!

«...знаменитая площадь... ...колдуны и гадалки... ...толкователи Корана... ...кулачные бои... ...заклинатели змей...» —

Глаза скользили по строчкам, выхватывая лишь отдельные слова, читать ивритский текст на ходу в автобусе было тяжеловато, но я ещё некоторое время упорствовала, выискивая хоть какую-нибудь дату.

Заклинатели змей... надо же! Сейчас увидим площадь, на которой в средневековье (а когда же ещё!) ежедневная жизнь была настоящей восточной сказкой. Не иначе, и сам Ходжа Насреддин захаживал туда со своим ослом посквернословить и обжулить какого-нибудь торговца, не менее лживого, чем любой другой...

Затолкав листочки с распечатанной программой дня в сумку, я отвернулась и мечтательно уставилась в окно. Перед глазами «проплывала» толстенная грязновато-розовая стена — автобус подъезжал к старому городу, который во всех арабских странах называют мединой.

Гид тем временем вещал об отверстиях, которыми усеяна крепостная стена в Марракеше. Дело в том, что строили стену давным-давно и, естественно, вручную. Чем выше забирались, тем меньше выручала приставная лестница, вот и оставляли тут и там дырки, в которые каменщики вставляли ступню, чтобы покрепче упереться.

Дырки впоследствии полагалось заделать, но в Марракеше их почему-то оставили, а теперь уж и речи не идёт об изменениях — эти отверстия стали отличительной особенностью, чуть ли не визитной карточкой Марракешской медины.

Стене, между прочим, уже почти тысяча лет! А построена она из очень прочной смеси глины, соломы и специальной извести.

В строительную глину раньше добавляли землю, которая в Марракеше из-за особых пигментов имеет красный оттенок — отсюда и самая разнообразная палитра охряных, розовых и красных цветов у всех марракешских строений.

Красная почва Марракеша

Теперь из глины ничего не строят, но в обычный бетон заливают литры розовой краски, чтобы город сохранял свой «фирменный» колорит.

Двигаясь вдоль крепостных стен, мы проехали несколько ворот, которых вообще-то целых двадцать.

Самыми знаменитыми и красивыми считаются Баб Агнау (Bаab Agnaou) — парадные ворота, построенные в 12 веке по приказу султана из сословия Альмохадов.
Это единственные ворота медины, выполненные из камня. Роскошный и древний образец традиционной исламской архитектуры.

Хотя многим современным туристам интереснее разглядывать не сами ворота, а аистов, свивших гнезда по обе стороны от арки.

Но вот перед нами выросла во всей красе Аль-Кутубия — самая большая мечеть Марракеша, и я ненадолго «унеслась» прочь, в иную страну, в другое своё путешествие.

Подумалось о странной взаимосвязи событий и знаний, какие мы постепенно приобретаем, а ещё о том, как вовремя, в нужный период всё приходит...

Совсем недавно, и года не прошло, мы были в Андалусии, знакомились с шедеврами стиля мудехар, любовались прекрасной Хиральдой.
А потом, чтобы написать об этой севильской башне, я читала много статей, и узнала про династию Альмохадов, правивших в 12-13 веках.

Третий халиф династии Альмохадов, эмир Абу Юсуф Якуб аль-Мансур в период своего правления, между 1184 — 1198 г.г., заказал строительство сразу нескольких минаретов, которым предстояло стать символами могущества исламского мира.

Считается, что минарет Аль-Кутубия, воздвигнутый в Марракеше, явился прототипом для Башни Хасана в Рабате и севильской Хиральды, хотя вообще-то все три минарета строились одновременно и, скорее всего, по единому проекту.

Когда я писала эти строчки в черновике, Марокко казалось мне абстрактным и нереально далеким, но уже на момент публикации заметки от поездки в Марракеш и Рабат меня отделяли каких-то три недели!

Родная сестра Хиральды, овеянная легендами Аль-Кутубия, здравствуй! Волнующая встреча. К сожалению, внутрь мечети могут входить только мусульмане, другим это запрещено, и остаётся удовлетвориться наружным осмотром.
Первое, на что обращаешь внимание, наглядевшись на изысканный декор минарета, — это четыре золотых шара, венчающих шпиль. Неправильное число! Шаров на мечетях может быть три или пять.

Три — по количеству принципов ислама: Иман (вера в Аллаха), Ислам (повиновение, покорность, подчинение воле Всевышнего Аллаха) и Ихсан (искренность молитвы).

Или же шары могут означать три основы жизни — земля, соль, вода

Если шаров пять, то они символизируют пять основных добродетелей ислама, обязательных для всех правоверных мусульман: шахада (единобожие), намаз (пять ежедневных молитв), ураза (пост во время месяца Рамадан), закят (подаяние нуждающимся), и хадж (паломничество в Мекку).

Аль-Кутубия

На Аль-Кутубии четыре шара, и на этот счёт, конечно же, имеется занятная легенда:
Одна из жен султана согрешила... В чем состоял грех, Аллах её знает, но всем заинтересованным лицам правоверная мусульманка, биясь в раскаянии, сообщила, что в пост священного месяца Рамадан не устояла и съела целых три виноградины. Во искупление данной провинности женщина, ни много ни мало, отдала на переплавку все свои ценные украшения, дабы из них сделали золотой шар и поместили в навершие мечети. Видно, сильно боялась, плутовка Аллаха, знала, что его-то не обманешь.

Судьбу тоже не обманешь. Нам предстояло впервые покинуть автобус и вкусить настоящего Марокко. Шум, гам, суета, куча разномастных персонажей — впечатления окатили, как из ушата (рогом изобилия не назову, слишком красиво прозвучит).

К нам тут же кинулись нищие за подаянием и какие-то торговцы стали навязчиво предлагать свой товар...

Рисовальщицы хной чуть не силой хватали за руки и в мгновение ока начинали работу, ловко нанося на пальцы завитушечный узор. Потом за это, само-собой, предстояло заплатить. Несколько дам из нашей группы попались.

Из интернета

В нос бил насыщенный запах лошадиного навоза. И это в холодный, сильно ветреный день! Источник был очевиден — на широкой улице, ведущей к главной площади медины, цепочкой стояли экипажи.

Вот странность, вроде во всем мире сейчас катают туристов в «каретах», но такой вони не припомню нигде. Ни в Европе, ни в Турции , ни даже в арабском Акко.

Но о неприятных запахах пришлось мгновенно позабыть — впереди нас ждало нечто невообразимое. Знаменитая площадь Джемаа-аль-Фна , внесенная в список шедевров устного и нематериального наследия ЮНЕСКО.

Колдуны, гадалки, местные «артисты» с дрессированными обезьянками и соколами, музыканты, заклинатели кобр — не канули в прошлое, как я было подумала, невнимательно прочитав описание площади. Нет! Они реально тусуются на Джемаа-аль-Фна, которая в нашем современном мире продолжает сохранять атмосферу средневековья.

Первое слово в её названии означает «соборная мечеть», а второе — «мертвый». Мрачный выходит перевод, что-то вроде «Собрания Мертвецов». Но понять можно. В прошлые столетия главные площади почти во всех городах мира являлись местом публичных казней. На Джемаа-аль-Фна тоже казнили мятежников и воров, вывешивая затем на всеобщее обозрение их отрубленные головы.

Кроме того, в древности через Марракеш — старейший город региона, основанный в 11 веке, проходили караванные пути, связывавшие европейские и арабские страны с Африкой. На площади Джемаа-аль-Фна находился тогда невольничий рынок, и стояли столбы, к которым привязывали африканских рабов — «черное золото» средневековья.

Мы и теперь наблюдали на площади чёрных африканцев, но, понятно, уже не рабов. Они приторговывали всякой дребеденью и чувствовали себя вполне свободно.
В отличие от меня.

Я была в шоке и в ступоре. Гид дал свободное время и моментально исчез, группа тоже рассосалась подозрительно быстро, а мы с Софой стояли посреди шума и хаоса, совершенно не понимая, что же делать.

Делать мне, конечно, хотелось только одно — фотографировать. Много, много, много фотографировать! Но было страшно. За любое фото надо платить, а сколько? Установленной таксы нет.

Местный вариант музыкального центра

Я по-честному решила заплатить водоносу, однако он накинулся на меня с грубым криком, размахивал руками, гримасничая совал монетку обратно. Мало ему. Дала ещё монетку — та же фигня. Пришлось спасаться бегством.

Больше я платить никому не пыталась. Съёжилась, застыла, и боялась в сторону «артистов» даже посмотреть...
Но вскоре принялась делать «воровские» фото — пригодилась, наконец, на все 100% моя сноровка, основательно отточенная в интерьерах европейских дворцов и музеев!

Использовала любой момент, когда «объекты» отвлекались на других туристов, или на разговоры друг с другом, или на внезапно затеянный кулачный бой.

Постановочные фото были бы, конечно, лучше, но меня радовал и случайно собранный урожай.

Музыканты с грубыми железными кастаньетами, точнее, с марокканскими аналогами кастаньет, которые оглушающе громыхают дрессировщик сокола с голубями

Одно было обидно — заклинателей кобр без договоренности не заснять. Ну, не разыгрывают они просто так своё представление. Опять соваться со своей мелочью, а потом отбиваться, если им будет мало? Не рискнула.

Как ни странно, именно тут мне повезло. Сами подошли, культурно попросили посмотреть за «сколько дашь» и, действительно, всего за 5 дирхам устроили небольшой спектакль.

Ещё и со змеёй в руках предложили сделать селфи, но от этой затеи я поспешно отказалась сама.
Вот и не верь после этого в примету, что встреча с водоносом обязательно приносит исполнение желания. Мое желание унести кучу фоток с аль-Фна исполнилось, хоть и вредный мне старикан попался.

О водоносах стоит, пожалуй, сказать чуть больше. Водопровод в Марокко появился не так уж давно, а с питьевой водой в странах Африки всегда было проблематично. Вот и возникло исторически это занятие. Водоносы ходят по улицам, носят воду в бурдюках и предлагают прохожим. Блестящие чашки для питья крепятся ремнями на груди.

Чтобы быть заметными в толпе, водоносы облачаются в красные одежды с колокольчиками и кричаще яркие шляпы с бахромой.

Сейчас эта профессия отмирает, превращаясь в аттракцион для туристов, но все же в Касабланке мне удалось увидеть настоящего водоноса. Он ходил в обычном, не туристическом квартале и предлагал воду именно попить, исключительно местным жителям. Его красный балахон не был нарядным — линялый и выцветший, а плошки не сверкали золотом — простые жестянки. Многие прохожие на ходу отмахивались, некоторые пригубляли для вида и совали старику монетку. Жалкое, в сущности, зрелище.

Ладно, отвлеклась немного. Вернёмся на нашу сказочную Джемаа-аль-Фна.

Время подкатывало к обеду, погода совсем испортилась, и мы с Софой спрятались от дождя под навесом одного из окружающих площадь ресторанчиков, в котором, как оказалось, неплохо кормят и даже есть нормальный Wi-Fi.

Там же за столиком обнаружилось несколько израильтян из нашей группы. Ни с кем из них мы в первый день поездки ещё не успели познакомиться, а теперь подсели, разговорились. Оказалось, одна пара прекрасно знает арабский язык. Мужа ещё ребёнком родители вывезли в Израиль из Марокко, жену, тоже в детстве — из Алжира.

Супруги явно кайфовали от всего происходящего вокруг и от Марокко вообще, они чувствовали себя, как рыбы в воде. С этого момента по медине Марракеша мы гуляли все вместе. Мои страхи испарились, шок уступил место восторгу и новые впечатления потекли рекой.

На главную площадь вернулись во второй половине дня. Она на глазах менялась, множество людей споро сооружали на открытом пространстве шатры, подтаскивали скамьи и большие мангалы. Я уже знала, что здесь будет, когда стемнеет.

Поздно вечером Джамаа-аль-Фна превращается из цирковой арены в гигантский ресторан под открытым небом. Местные жители приходят целыми семьями на ужин, весь город стекается сюда, и чтобы накормить жителей и гостей Марракеша на площадь приезжают десятки передвижных кухонь.
Начинается большая и шумная восточная трапеза, на которой можно отведать все известные марокканские блюда.

Из интернета

Но мы не остались, пусть даже это считается туристическим преступлением. Впечатления и так зашкалили, нужно было переварить этот день и выспаться, чтобы утром опять идти как в бой на Марракеш за новыми трофеями открытиями...

Площадь Джема эль Фна стала местом паломничества для миллионов туристов приезжающих в Марокко и желающих окунутся в её незабываемую атмосферу. Она словно огромный магнит притягивает туристов со всего мира, Писать о ней так, чтобы не повторится очень трудно, так как информации в интернете и на книжных полках просто огромное количество. Нам хочется просто передать свои впечатления и рассказать о том, как увидели её мы.

Хотелось бы несколько слов сказать об историческом прошлом площади Джема- Эль- Фна.